В эфире радио «Комсомольская правда» председатель Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ В.Р. Легойда рассказал о положении Украинской Православной Церкви.
Тревога не уходит
— Владимир Романович, что будет означать для верующих и для России отъем Киево-Печерской лавры?
— Давайте по порядку. Для украинской власти это одна из сильнейших и серьезнейших политических ошибок. Это же не просто попытка разыграть религиозную карту, но непонимание и презрение к миллионам верующих своей страны. Этот курс на уничтожение Украинской Православной Церкви в конечном итоге окажется катастрофичным для власти. Нельзя уничтожать веру своего народа.
А для всех, и для Русской Православной Церкви, и вообще для православных верующих всего мира — это удар в самое сердце Православия на исторической Руси, попрание всех возможных прав человека.
— Киево-Печерскую лавру называют главным храмом всего русского Православия.
— Это первый древнерусский монастырь, там покоятся мощи святых, которых мы знаем из истории Церкви — митрополит Иларион, автор знаменитого «Слова о законе и благодати», мощи Ильи Муромца. Как этого не понимать и действовать так, как действуют сегодня?
Монахи в раскол не уходят
— Есть надежда на то, что священнослужители и монахи Украинской Православной Церкви останутся в лавре?
— Надежда, она потому и надежда, что мы всегда хотим думать, что она сбудется. Пока по действиям украинской власти мы не видим, чтобы они остановились. Может быть, столкнувшись с тем, что тысячи людей приходят, молятся, стоят на коленях и защищают это святое место под беснования и пляски (Весь мир облетели кадры, где певчая хора Киево-Печерской лавры Екатерина Ершова стоит на коленях в молитве, а вокруг нее пляшут украинцы под песни Верки Сердючки, — ред.). Достаточно это показать, и все становится понятным, кто есть кто. Конечно, надежда теплится. Накал снижен, видимо, власть пока не решается на меры, связанные с физическим воздействием, но похоже, что не мытьем, так катаньем они хотят добиться цели. Тревога не уходит.
— К сожалению, мы знаем, что украинские власти не останавливается ни перед чем. И если у них есть цель, они добьются ее всеми методами. А куда пойдут священнослужители из лавры?
— Я хочу подчеркнуть, что монахи не уходят и не переходят на сторону ПЦУ. А это один из вариантов сделки: «Вы останетесь в лавре, просто вам надо перейти в так называемую "Православную церковь Украины"». Перешел только один человек (архимандрит Авраамий, он был членом совета лавры, но перешел в ПЦУ и сразу же был назначен «наместником лавры», — ред.). Монахи не собираются уходить. Где они смогут оказаться, если их выдавят… Ну, есть другие монастыри, храмы на Украине. Пока давайте говорить о том, что есть.
Архиерей просто остался человеком
— В предсказаниях старцев говорится «Киево-Печерская лавра падет. Вся благодать Киево-Печерской лавры перейдет в Оптину пустынь». Может, какие-то монастыри, готовы принять своих единоверцев?
— Я не специалист по траекториям перемещения благодати, у меня более земные вопросы в ведении. Но могу сказать по слову Священного Писания: «Дух дышит, где хочет». Благодати не требуются какие-то человеческие носители, чтобы она перемещалась во времени и пространстве. Она везде. Как Евангелие нам говорит: «Где двое, трое собраны во имя Мое, там Я посреди них».
— Пастве что делать, прихожанам Киево-Печерской лавры?
— Мы не знаем, что будет. Могу только сказать, что, к сожалению, эта не уходящая тревога, она заставляет нас не ждать ничего хорошего. До конца прошлого года была какая-то надежда, что господин Зеленский не тронет Церковь, потому что, по крайней мере, в начале своей президентской деятельности он пытался дистанцироваться от всего, что делал Порошенко. Но с ноября прошлого года ситуация резко изменилась, и давление на уровне центральной власти возросло в разы. К сожалению, этот вектор очень четкий — он предполагает усиление гонений, давления, испытаний.
Все стали русофобами
— Есть мнение, что сейчас могут появиться, в том числе, и новые мученики.
— Давление оказывается огромное, многие священники окажутся задержанными, арестованными. Все предлоги, по которым это происходит — надуманы. Помните, когда одним из обвинений в адрес украинского архиерея было то, что при обыске у него нашли поздравительные письма из епархии Российской Федерации. Этого было достаточно, чтобы объявить его коллаборантом. Видимо, он должен был их как-то ритуально сжечь, с какой-то особой политической молитвой. Но он просто оставался человеком. Теперь это является преступлением, оказывается.
— Почему молчат все те, кто обычно кричит, взывая к миру: правозащитники, Папа Римский?
— Они взяли определенный вектор движения для себя. Он политически, идеологически насыщен. Он антироссийский. Поэтому, презирая факты, здравый смысл и даже элементарную бытовую логику, люди игнорируют очевидное. А очевидным в ситуации с Украинской Церковью и Киево-Печерской лаврой является беспрецедентные неправовые действия власти, нарушение всех возможных демократических принципов устроения общества. Вы совершенно правы, подавляющее большинство международных организаций делают вид, что ничего не происходит. Когда в одном из докладов ООН было сказано о нарушении прав человека на Украине, тут же отреагировали украинские чиновники в жесткой, грубой форме. И на призывы Папы (несколько раз римский понтифик выступал по поводу ситуации в лавре) никакой реакции не было.
Легко говорить за латте с круассаном
— В Telegram-каналах поднимают вопрос, что «Русская Православная Церковь ничего не делает». У них складывается такое ощущение.
— Ну, начнем с того, что ощущение — категория не научная. У меня тоже может быть ощущение, что белая стена — она красноватая. Но если она белая, это проблема смотрящего, а не стены. Помимо своего основного дела — молитвы — Русская Церковь многократно выступала. Много лет говорила о происходящем на Украине, о нарушении прав верующих. Не проходило ни одного важного собрания, где это могло быть озвучено, чтобы Русская Церковь не говорила об этом. Патриарх Кирилл направил целый ряд писем.
Святейший обратился и к международным политическим лидерам, к религиозным лидерам с просьбой отозваться на эту ситуацию. К сожалению, почти не было никаких ответов — были лишь ответы Предстоятелей Православных Поместных Церквей, была реакция со стороны ООН. Там прямо не говорилось, что она связана с письмом Патриарха, но она была после его письма. Точно так же, как и Римский Папа отреагировал после того, как он получил призыв Патриарха вмешаться.
Ну, и наше «Министерство иностранных дел» — Отдел внешних церковных связей, и председатель этого отдела митрополит Волоколамский Антоний многократно выступал. В том числе и в Совете Безопасности ООН. Но это выступление, к сожалению, не получило диалогового развития. Вместо того, чтобы поговорить по сути, задать вопросы владыке Антонию, мы услышали подготовленные заранее выступления некоторых представителей этого органа Организации Объединенных Наций, и никакого воздействия на украинскую власть.
— Горячие головы требуют от тех, кто сейчас находится в лавре, стать мучениками, закрыть двери и погибнуть за веру.
— Моральное право говорить о таких вещах имеет только тот, кто сам либо находится в такой же ситуации, либо был готов совершить такой подвиг. Очень странно, находясь в тепле и запивая круассан кофе, писать яростные посты в Telegram-каналах. Хотя мы знаем, что есть люди, которые пишут в Telegram-каналах, но готовые на многое: Святейший Патриарх выразил соболезнование в связи с гибелью Максима Фомина, известного как Владлен Татарский. Вот такие люди имеют моральное право на высказывания, даже если кто-то не согласен с жесткостью таких заявлений.
Горячая тема
— Вы были знакомы с Владленом?
— Нет, я лично с ним не общался никогда, но у нас очень много общих друзей. В том числе и наш епископ Савва, с которым Максим общался и у которого он причащался в храме буквально несколько дней назад.
— Смерть Максима Фомина уже называют мученической.
— Я не хотел бы произносить формальных фраз… Я могу лишь еще раз вспомнить или напомнить о тех словах, которые обратил к нам Святейший Патриарх в связи с гибелью и с тем, что произошло в Петербурге. Что Церковь всегда, когда уходят люди, которые пытались жить как христиане, молится об упокоении душ их и о том, чтобы Господь простил этим людям ушедшим все прегрешения вольные или невольные.
Синодальный отдел по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ/Патриархия.ru
